Николай Томенко напомнил, как сталинские дураки, безотцовщины и геростраты уничтожили центр Киева

Сегодня печальный день в истории Киева и Украины, потому что 24 сентября 1941 началась так называемая сталинская спецоперация подрыва Киева.

А 24 сентября 1941 начался подрыв центра украинской столицы.

Историки утверждают, что первым взорвалось здание на пересечении Крещатика и Прорезной, где находился магазин «Детский мир». Исторически это был доходный дом с краеугольным шпилем, построенный по проекту Владислава Городецкого и считавшийся одной из архитектурных жемчужин Киева, который еще называли Домом Рыцаря.

Вот как описывает это трагическое событие газета «Украинское слово»:

«Горела лучшая часть древней столицы Украины. Полностью разрушены и сожжены Крещатик, Николаевская, Меринговская (ныне Заньковецкой), Ольгинская улица и часть Институтской, Лютеранской, Прорезной, Пушкинской, Фундуклеевской и Думской площади».

По разным оценкам было разрушено полностью или частично 324 административных и жилых дома Киева!

Сгорело:

- 5 крупнейших гостиниц, в том числе «Савой», «Континенталь», «Гранд-гостиница»;

- 5 лучших кинотеатров города;

– театр юного зрителя, консерватория, театр Киевского военного округа, радиотеатр;

- здание архитектора и ученых, музыкальная и средняя школа;

- здание горсовета, центральный почтамт, центральная городская железнодорожная станция, два пассажа, типография;

- более 100 известных магазинов, 2 крупнейших универмага, 5 лучших ресторанов и кафе.

Только в одной консерватории сгорел большой орган и около 200 роялей и пианино.

Был разрушен крупнейший небоскреб в Российской империи – 12-этажный дом Гинзбурга построен в 1912 году.

А в 3 ноября был уничтожен знаменитый Успенский собор Киево-Печерской лавры.

Александр Довженко так написал в своем «Дневнике»:

Страшную, незабываемую, ужасную картину представлял собой Крещатик, известный в истории Советской Украины под именем улицы Воровского. Вместе со всеми улицами, вливавшимися в него целые века, он лежал перед нами, разрушенный до основания. Николаевская улица, называвшаяся улицей Карла Маркса, стояла вся сгоревшая. Высокие чудесные дома зияли пустыми дырами своих окон и балконов, через которые проглядывало пасмурное небо. Это было нечто вроде руин Рима, Помпеи или Геркуланума. Огонь пожрал сердце украинской столицы - руины, словно проникся Пиранези и воплотил свои руинские химеры в нашем сердце. Меринговская, Ольгинская, Прорезная, Лютеранская, Кирова, Пушкинская. Но самый пошлый, самый мерзкий дом в Киеве на Крещатике на углу улицы Ленина универмаг, увенчанный безумием архитектурного свинства, стоит целый. И когда я взглянул плача на это живое чудовище среди руин, черная тень подозрения поползла мне в душу. Здесь что-то не то…

Потом я расспросил еще многих людей и узнал, что НЕ НЕМЦЫ уничтожили центр нашей изуродованной столицы, а мы сами. Наши дураки перевыполнили программу заданий и на этот раз оставшись верными своему стилю безотчетов дурноголовых и геростратов.

Это мы испугали немцев, взорвав несколько десятков фашистских офицеров вместе с нашими обывателями, которые шли, конечно, не в штот.

Но я об этом никому в жизни не скажу, потому что следует говорить, что разрушили наш «прекрасный, милый Киев фашистские изверги».

И что Лавру… взорвали тоже они».

А между тем с отвращением и грустью продолжает Олесандр Довженко:

«Написать главу для рассказа, как мы освободили Киев от немцев, забирали для себя квартиры у наших несчастных людей…

Как похватали энкаведисты и энгегебисты все лучшие дома города…»

Помним нашу историю!

Изучаем уроки Второй мировой войны!