Автор фильма “Буча”: "Мы старались не пугать жителей Бучи флагами РФ"

Сценарист и продюсер художественного фильма “Буча” Александр Щур рассказал эксклюзивно Vesti.ua, почему эту картину нужно показывать не только на Западе, но и в Украине. А также поделился о том, какие сцены снимались на месте реальных событий и почему не хотят показывать пытки и убийства.  

– На какую аудиторию в первую очередь рассчитан этот фильм?

– Прежде всего мы планируем показать этот фильм западному зрителю. Мы уже были с предварительными показами в Америке и Канаде. Кроме того, у нас уже запланирован на конец января показ в Конгрессе США, а также в Гарвардском и Колумбийском университетах, где обучается леволиберальная элита, которая до сих пор думает, что с россиянами можно помириться и разойтись. Этот фильм должен показать, почему мы не то что не хотим, а не можем этого сделать, жертвуя жизнями людей, которые находятся или находились на оккупированных территориях.  

– Почему фильм такой мягкий, почти без жестких сцен?

– В картине нет даже ни одной сцены убийства или насилия. Мы не хотели, чтобы кто-то нас обвинил в том, что мы используем очень жесткие сцены для того, чтобы вызвать определенные эмоции. Нам хотелось добиться этого эффекта другими действиями, которые происходят на экране. И еще одна причина в том, что таким образом нам хотелось расширить зрительскую аудиторию. Если бы мы сняли жесткие сцены, то получили бы рейтинг 21+. А наша задача – договориться с крупным дистрибьютором или стримером, а также донести нужную информацию до максимально большой аудитории.   

– Нужно ли показывать этот фильм украинцам?

– Когда мы только начинали снимать, то считали, что делаем фильм для заграничной аудитории, а украинцам не нужно его показывать. Сейчас наши планы немного изменились. После предварительных показов, судя по реакции людей, украинцам его тоже стоит увидеть по двум причинам. Во-первых, мы очень быстро забыли, что происходило в Буче и других оккупированных городах. Во-вторых, люди расслабились и рассказывают о том, что они устали от войны. Я имею в виду не только киевлян. На западе Украины такая же картина: работают ночные клубы, а люди меньше донатят. Мы расслабились, как будто забыли, что нас пришли убивать. В начале войны все объединялись – все друг другу помогали. Теперь, на второй год войны, нужно собраться и продолжить это делать. 

– Вы создали немного странный образ российского офицера. С одной стороны, это палач и убийца, но с другой – прямо белая кость: играет на пианино классическую музыку. Для чего?

– Мы показали несколько слоев россиян. Есть очень простые и примитивные. А есть вот эти – эфэсбэшники. Перед тем как написать сценарий, я изучал их. Если брать их как класс, то они себя действительно считают современным дворянством в России. Поэтому они свысока смотрят на тех же солдат. Они относятся к ним, как к быдлу, – могут у них отобрать что угодно, не пускать в дом, чтобы сходить в туалет, или даже убить. Все это показано в фильме. Кстати, они друг к другу обращаются: “Господин”. Хотя в росармии нужно говорить: “Товарищ”. В целом это выглядит как диссонанс, и, на мой взгляд, они таким образом очень похожи на нацистов. Те же Геббельс или Гиммлер были очень образованными, начитанными людьми. Но при этом считали евреев и славян насекомыми, которых можно уничтожать. Поэтому мы и показали такими российских офицеров, чтобы зритель мог провести эту параллель. А также для того, чтобы показать огромный разрыв между тем, кем они считают себя и кем являются на самом деле.     

– Где непосредственно снимали сцены, которые происходят в Буче или Ворзеле?

– Мы старались не пугать жителей Бучи и Ворзеля российскими флагами и техникой. Поэтому все сцены, в которых фигурируют люди в российской форме или их техника, мы снимали в тех местах, которые не были под оккупацией. Однако были и сцены, которые мы снимали прямо там, где непосредственно все и происходило. Например, в доме композитора Игоря Поклада. Все, что есть в фильме: кабинет, мансарда, подвал – это все его. Или украинский блокпост. Мы снимали его именно там, где он и был. Более того, на переднем плане актеры, а на заднем – именно те люди, которые и были на нем в тот период. Хотя некоторые события мы психологически не могли снимать там, где они происходили.